Лидия Чарская, литературный успех
В начале 20 века, в 1901 году Лидия Чарская поступила на службу в петербургский Александринский театр. Ныне он носит длинное и помпезное имя «Национальный драматический театр России (Александринский театр) имени А.С. Пушкина». Молодой актрисе в лучшем случае поручали аксессуарные (второстепенные) роли. Подолгу Лидия не получала ролей вовсе.
Нерастраченные эмоции, артистическая натура, наличие свободного времени и нехватка денег заставили госпожу Чарскую взяться за перо.
Первые строки
Первые строки были написаны еще в детстве: 10-летняя Лида пробовала себя в стихосложении.
Переносить свои переживания на бумагу мадемуазель Воронова (псевдоним Чарская появился позднее) продолжила в Павловском институте благородных девиц. Это было закрытое учебное заведение, названное в честь императора Павла 1. Институт располагался в Санкт-Петербурге на Знаменской улице, которая с 1923 года стала называться улицей Восстания.
Благородные девицы — в большинстве своем девочки из обедневших дворянских семей, дочери отставных офицеров — вели в институте совсем не праздную жизнь. После окончания института они получали диплом домашней учительницы. Были готовы к скромной, трудовой жизни.
Литературный дебют
Все, что происходило в институте, собственные мечтания, сомнения, переживания Лидия доверяла дневнику. Он стал основой ее первой книги. В 1901 году актриса пишет повесть «Записки институтки». По частям ее печатает семейный журнал «Задушевное слово». Вслед за ним товарищество О. Вольфа в 1902 году издает повесть отдельной книжкой. Иллюстрации к ней создает популярный художник-график А.И. Сударушкин.
Читатели в восторге, критика негодует
В 1903 году Вольф печатает еще одну повесть актрисы — «Княжна Джаваха». Иллюстрируют ее художники В.А Табурин и А.И. Сударушкин. Действие начинается и развивается в Грузии. Декорациями служат горы, джигитовка, разбойники и прочая экзотика. Заканчивается все в холодном Санкт-Петербурге. Но доброе сердце и здесь находит понимание и дружбу.
Критика восприняла дебютное и последующие произведения молодой актрисы однозначно: сюжеты ругали, по поводу стиля язвили. Литераторы насмехались над неправдоподобным поведением героев, указывали на неестественную сентиментальность, вечные вздохи и преувеличенные переживания.
Другого такого случая в литературе 20 века не было: отношение к литературным произведениям со стороны критиков и читателей было диаметрально противоположным. Юные читатели были в восторге от книг Чарской, а критики считали ее произведения недостойными чтения и обсуждения.
Чуковский о Чарской
В 1912 году Корней Иванович Чуковский опубликовал статью, посвященную книгам актрисы Чарской. В статье литератор указывает, что по данным одной из библиотек сочинения Чарской для чтения брали 790 раз, а Жюля Верна 232 раза. «Не угнаться за ней старику Жюлю Верну», — иронизирует Чуковский. Далее будущий любимец советских детей говорит, что Чарская обрела популярность не только в России, но и в Европе. Ее печатают в Германии, Франции, Англии, Чехии.
Всю информацию Чуковский подает в крайне ироничном, почти издевательском тоне: «Три обморока на каждую книгу — такова обычная норма». Критик награждает писательницу букетом эпитетов, в котором присутствуют банальность, тривиальность, вульгарность, безвкусица, фарисейство, косность, ханжество.
Особенно резко 30-летний Чуковсий атакует патриотические настроения: «недосягаема Чарская в пошлости патриото-казарменной».
И так далее. В статье Чуковского не нашлось не одного доброго слова, не было сделано не малейшей попытки объяснить популярность произведений госпожи Чарской. Все, что написал Чуковский справедливо. Но было что-то еще, из-за чего юные создания зачитывались книгами актрисы Александринского театра.